Как-то мне довелось столкнуться с человеческой наглостью

Однажды я решил сдать свободную комнату одной девушке, с которой мне довелось учиться на одном курсе. Моим наследством стала двушка, которую я получил от родителей. Тогда я считал, что совместное проживание с девушкой сделает мою жизнь легче, ведь я надеялся на поддержку в поддержании порядка и приготовлении еды.

Наши совместные месяцы начались с восторженных переживаний, но порядка и разнообразного питания так и не случилось. «Ведь она же не нанята в служанки,» — решил я, и сам принимался за готовку. В те моменты, когда у меня не хватало времени приготовить еду, она обходилась быстрой лапшой. За уборку в общих помещениях я тоже брался, радуясь, по крайней мере, исправной оплате за жилье.

Девушка проводила в своей комнате лишь ночи, приходя в нетрезвом состоянии около трех часов утра. Постепенно меня начали раздражать ее ночные появления, но я терпел. В моменты слабости она успокаивала меня, делая милое лицо и говоря: «Не злюка же ты!» В такие моменты все неприятные мысли улетучились.
Затем она попросила меня принять у себя на некоторое время ее знакомого, Макса, который оказался здоровенным парнем. Она заверила меня, что это будет всего лишь на одну-две ночи. Наивно, я согласился.

Вечером я встретил Макса с его сумкой. Он заинтересовался комнатами и предложил спать на диване вместе с девушкой. Я сказал ему спать на полу с матрасом. Но он утверждал, что диван ему больше подходит. Спор между нами почти перерос в конфликт, когда он заявил, что именно он будет спать на диване, на котором я привык спать.
Началась ссора, но Юля вмешалась, разъяснив, что они будут спать на диване, а я — где-то еще. Я был на грани ярости, но уступил. Позже, за чашкой чая, я обнаружил, что гость ест мое печенье из моей чашки. На грани взрыва, я вырвал у него джойстик.

Назревал серьезный конфликт, но Юля снова успокоила ситуацию. В то время как я отключал приставку, они продолжали чаевничать на кухне. Я зашел и увидел, как гость использует мои вещи без разрешения.

Прошло несколько дней, и атмосфера в квартире становилась все более напряженной. Макс чувствовал себя как хозяин, несмотря на ясные договоренности. Его вторжение в мою территорию было агрессивным и беспардонным.
Он продолжал использовать мои вещи, не спрашивая разрешения, и даже устраивал вечеринки в отсутствие меня.

Квартира, которую я считал своим уединенным уголком, превратилась в площадку для его разгульных потребностей. Девушка, с которой я раньше делил жилье, казалась вовлеченной в этот беспорядок и вряд ли замечала, насколько это меня раздражало.
Каждый вечер я возвращался домой, не зная, что меня ждет. Квартира была заполнена громкой музыкой, запахом алкоголя и странными людьми, которых я не знал. Макс все более явно демонстрировал свое пренебрежение к моему присутствию.

Даже в те моменты, когда я пытался выразить свое недовольство, он лишь хохотал и продолжал свои безобразные веселья.
Мои попытки навести порядок в квартире и вернуть ей хоть какую-то степень нормальности оказывались напрасными. Девушка, видимо, выбрала сторону Макса, и я чувствовал себя чужим в собственном доме. Мой уголок покоя превратился в адский хаос, который я стал избегать.

Не прошло и недели, как я осознал, что не могу продолжать так жить. Мой дом стал ареной для чужих безудержных развлечений, и я потерял контроль над своей жизнью. Сложившаяся ситуация подтолкнула меня к решительному шагу — я решил выселить Макса из квартиры.
Попытки добиться этого велись безуспешно. Макс был непоколебим и находил способы оправдать свое поведение. Каждый раз, когда я пытался разговориться, он лишь насмехался и продолжал свое безумие. Я чувствовал, как мои нервы находились на пределе, а дом, который когда-то был моим убежищем, превратился в тюрьму безвыходной ситуации.

Мой пессимизм углублялся с каждым днем, и я осознавал, что должен принять жесткое решение для восстановления своего внутреннего покоя.